Трилогия былинных сказаний.
Моим
старшим питомцам Россам посвящается.
ЧАСТЬ I. Русская
былинная Одиссея.
Древне-языческая
эпическая поэма.
"Бают баяны по былинам своего времени".
Народная
казачья поговорка.
СЛОВО ОТ
АВТОРА.
Древние
эпические сказания-былины нашего народа отражают в поэтической форме трудный и
величественный становления нашего народа. Эти сказания-былины формировались на
протяжении тысячелетий, передаваясь из уст в уста. Сказания-былины создавались,
и распевались безымянными баянами Руси. Позднее сказания-былины стали
записываться и предстали как великий песенный народный эпос, исполнялся
баянами, каликами перехожими, талантливыми певческими исполнителями
былин-сказаний.
По сию пору
былинные сказания существуют в виде отдельных, несвязанных между собой сюжетов,
нередко существенно разнящихся, представляет разрозненную эпическую
сокровищницу. В этой самой разрозненности есть и несомненное преимущество перед
целостным эпосом, ибо всякое объединение в эпическую поэму, теряет богатство и
красоты многообразия, объединяются образы мотивы и краски.
Но всё же
желалось бы осуществить мечту, создать на основе разрозненных былин-сказаний
единую эпическую национальную поэму. В поисках пути к этой, несомненно,
заветной цели уже были предприняты попытки. Так, например, Василием Левшином, по материалам русских
былин, была написана в 1780 году книга "Сказки богатырские". Николай
Львов в 1795 году создал произведение "Русская эпопея в совершенно русском
вкусе". Известно, что А.С. Пушкин задумал написать поэму, в которой
главными героями являлись былинные богатыри,
однако он ограничился лишь наброском общего плана поэмы. Л.Н. Толстой
приступал к созданию подобной поэмы и даже сделал общие наброски, но этим ограничился.
Известный советский поэт Николай Заболоцкий направлял в Союз писателей России
предложение о систематизировании свод сказаний-былин, но посчитали, что это ещё
преждевременно, что для полного, окончательного
создания свода былин ещё не настало время, что
литература ещё не готова к разрешению этой задачи. Было высказано мнение, что
необходима большая близость литературы к народу, к народному творчеству.
Следует иметь в виду, что к тому времени большинство поэтов деревни были
физически уничтожены /2/. С тех пор
проведена большая работа историков, этнографов, фольклористов, языковедов, что,
в значительной мере приблизило творческих авторов к осуществлению этой
грандиозной задачи, по созданию единого эпического цикла былинных сказаний.
Настало время, хотя бы приступить к этой эпохальной задаче, с надеждой на
развитие этого эпического былинного свода. Автор выражает уверенность, что эта
задача глубоко своевременна и актуальна.
Надеюсь, что
молодое поколение поэтов и прозаиков, опираясь на опыт предшественников, сумеет
органически слить два начала былинных народных сказаний: народность,
пронизанная ритмом, мелодикой народной речи и мироощущение; при этом должна
быть выражена писательская индивидуальность. Здесь следует иметь в виду, что
при творческом вмешательстве в текст, необходимо соблюсти в высшей степени такт
и безукоризненное понимание текста эпических сказаний.
Автор данной
поэмы "Русь Бахарианская", состоящей из эпических сказаний и былин,
ставил перед собой задачу осуществления скромного поэтического исследования,
начатого моими предшественниками известными поэтами, почти четверть века назад.
Автор пошёл по пути своего видения решения этой эпической задачи
литературно-художественными методами. В задачу автора входило не ограничивать
поэму, лишь поиском наиболее точного воссоздания оригинала или поиском наиболее
оригинальной литературно-художественной обработки.
В поэме
автор, насколько это было возможным, отображал черты и современной
действительности, ибо былинные эпические сказания не должны ограничиваться
временными рамками, и нынешний день в своё время станет историей и продолжением
исконной древнерусской традиции. К счастью,
сохранена ещё живость черт
современного народного говора на бескрайних просторах глубинки России. По
убеждению автора в эпических сказаниях и в былинах, в действиях богатырей, в их
труде и в ратных подвигах, отражены могучие силы природы. Эта счастливая
догадка автора, позволяет обрести
широкий спектр свободы выбора тех или иных поэтических оборотов,
аллегорий, внутренних монологов, особенности гармонических складов, мелодики и
размерности былинного и песенного стиха, рифмам и другим поэтическим приёмам.
Используя богатое фольклорное наследие нашего народа (пословицы, поговорки,
крылатые выражения, отдельные строки из казачьих календарных песен и прочее),
автор приобрёл более широкие, более свободные стилевые возможности, незримо связывая
их со стилевыми особенностями эпоса других народов, а также некоторые черты, пусть незначительные, с фольклором более
позднего периода, вплоть до наших дней.
Содержание
настоящей поэмы "Русь Бахарианская" представляется действительно
единой поэмой, как было задумано автором, как он чувствует и понимает былинный
эпос. Автор не претендует на всеохватывающий объём былинных сказаний. Немало из
былинных сокровищниц нашего народа остаётся вне поля зрения былинной поэмы, ибо
невозможно охватить всего многообразия былинных сказаний в одной поэме, даже
фрагментарно. Единство сюжетной канвы поэмы невольно заставляет автора
отказаться от множества сторон русского былинного наследия и сказаний, дабы
сохранить обозримый горизонт былинной поэмы, не растекаясь мысленным
многообразиям по всему былинному эпическому наследию. Цельное единое
произведение такого рода не может вместить безбрежный океан эпического наследия
нашего народа. Существенное преимущество создания единой формы былинной поэмы в
том, что автор пробует свои творческие силы с замыслом участия в постоянно
развивающемся процессе эпического былинного творчества своего родного народа.
Автор стремиться стать полезным работником по расширению и украшению былинной
сфера нашего фольклора, нашей бесценной сокровищницы.
В своих
творческих многолетних изысканиях автором был приобретён опыт незначительной
трансформации древнерусских языческих сказаний и былин; пользуясь авторским правом, вносил отдельные фрагменты творческой
индивидуальности, при этом, строго соблюдал былинные каноны нашего народа,
подвергая лишь незначительной реконструкции и трансформации эпоса сказаний и
былин. Кроме всего, автор стремился сохранить неизменной их напевность,
придавая исключительное значение концевым и внутренним рифмам, а также широко
использовал аллитерации на "Р", "Л" и другие, с
разнообразной инструментовкой, и различными вариациями аллитераций, чем
несказанно богата особенность нашего великоросского языка. Гибкость согласных
звуков, как изобразительного средства звукового строения слов в русских былинах
поразительна, что лишь в малой степени свойственно другим языкам. Такие
свойства языка создают мощное и своеобразное средство художественного
выражения, почти не передаваемое в переводе на другие языки.
Автор поэмы,
насколько это было возможным, в сказаниях и былинных наделял героев
могущественными силами природы, а нередко и самих героев представлял в виде тех
или иных природных явлений. Эта особенность отчётливо, явственно выделена в
былинах, обозначена чётким, ярко выпуклым гротеском.
Печально
осознавать, что у наших соотечественников, даже у значительной части
интеллигенции, более основательны познания древнегреческих сказаний (еврейские
притчи, о древнеримских похождениях богов и богинь, о скандинавских сагах из
рыцарских времён), нежели древнейшее удивительное творчество своего
собственного народа. Удивляться здесь особенно не приходится, если учесть, то
изобилие книжной зарубежной прекрасно иллюстрированной продукции, коими
заполнены книжные полки наших магазинов и библиотек; школьные программы в
основном ориентированы именно на это, а эти несметные сокровища нашего народа
так и остались с клеймом: "Язычество поганое". Здесь будет уместным
отметить множество очевидных сходств русских былинных сказаний с такими
шедеврами народного эпоса Востока, как "Махабхарата", "Рамаяна", персидских сказок "Тысяча и одна
ночь" и другими. Такое очевидное сходство никак нельзя считать
случайностью. Эти ветви народного творчества произрастают от единого ствола, от
единого арийского корня (казаков Ариев).
Автор даёт
себе отчёт в том, что найдётся немало
ревнителей былинного наследия, которые подвергнут представленную поэму
критическим замечаниям, утверждающим, что развитие русской народной былинной
эпопеи должно следовать в ином русле. Автор будет только признателен этим
дружелюбным критическим замечаниям и, несомненно, учтёт все пожелания и
здоровую критику при дальнейшем продолжении и углублении этой темы в будущих
своих научно поэтических изысканиях в форме былинных поэм и сказаний. Буду
признателен всем, кто пришлёт мне свои пожелания, замечания и предложения к
сотворчеству.
ПРИСКАЗКА
ПРИБЫЛИННАЯ.
У зари зарянушки - два любимых чада.
У судьбы судьбинушки - два взора два взгляда.
Один - тихим нежным светом Землю озаряет,
А другой, огнём горит, словно жар пылает.
Русь Бахарианская в люльке отдыхает.
Ой, Судьбна
красная, роковая, властная,
Не взирает, что
у Зорьки, малюточки спящие.
Подлетела роковая к малюточкам грозная,
Покрывалину над зыбкой разметала звёздную...
Разметала на клочки, искрами горящими.
Ярым взглядом на малютку одного сверкнула,
А другого нежным светом тихим осеняла.
Один - солнечный, лучистый вырастал Ярила,
А другой, весь потускневший проявлялся Миру.
И на землю тусклым светом, лишь едва сиял он.
Из лучистых глаз Зарянки слёзы покатились,
На траве на листьях - росами-слезами серебрились.
Но до слёз её Судьбине дела нет нимало,
Повернулась к ней спиною, и Заря взрыдала,
И в траве густой росинки - пуще серебрились.
Побледнела Заряница от тоски-печали, -
За густыми, за седыми скрыта облаками.
И на землю не росою капали слезинки, -
Хлыном хлынул частый дождик из глаз Зарянянки:
По земле текли потоком, мутными ручьями.
Ой, не стану ль я причиной нивы перегноем,
Не упрятать мне кручины ни в степи, ни в поле...
Возмечталась Заряница к радости, как прежде,
И взлелеяны словами этими надежды.
Вырвусь любящим я сердцем из тоски-неволи.
Громогласная Судьбина громом грохотал:
Не печалься Заряница о сыночке малом.
Коль, обласканный Землёю, будет ей он предан,
Станет добрым малый Морок и любимцем неба,
Станет он любимый всеми, твой сыночек славный.
И взлелеяны словами этими надежды.
Возмечталась Заряница к радости, как прежде.
Зарумянилась Зарница, расцвела в полнеба,
Будут люди на земле с благодатным хлебом.
Будут счастливы они, в радости безбрежной.
За леса западала Заря Заряница, блистая,
Сын возрос Красным Солнышком в небе чудесный.
Закудрявилась Солнца младого бородка златая,
И глаза голубые наполнились синью небесной,
Разлилась красота по Земле - без конца и без края!
На яром коне разъезжает по небу, играя,
Вьётся знаменем алым расшитым рубаха льняная.
По Земле вдохновенный красавец, наполненный светом,
шагает,
Не занузданный конь его верный по следу ступает,
Ни забот, ни печали ретивый коняга не знает.
НА Земле и на Небе Ярила щедрот не жалеет,
Семя сеет щедротно, изобильно добром осыпает;
Всех и добрых, и злых в равной мере добром оделяет.
У Него вся любовь, счастье, радости, - всё Он имеет,
Всем Он делится, всех наслаждает.
Младший брат его, Морок в подземное царство уходит,
Зло злорадно копит, в своей злобе пощады не знает.
Злобным богом богует. Заряница о том лишь мечтает, -
Морок сын подобреет, мрак ночной просветлеет.
И дитя её радость познает.
У Ярилы и Роженицы Селянин сын родился,
У Земницы - дочь Слава от Перуна растёт, громоносца.
Породнилась она с Селянином, сыном Солнца Ярилы.
Славомир народился у них, Микула недюжинной силы,
Умножалось и крепло семейство внуков Ярилы.
Ах, Заря Заряница ни сна, ни покоя не знала,
Горе с мороком, даже на миг её оставляло.
Если с утра Заряница на солнышке счастьем светилось,
Днём бледнела, и вовсе не видимою становилась.
Только вечер спускался, забота её донимала.
К ночи всё же мирилась она с неизбывной тоскою,
К Чернобогу спускалась она в подземелье Порою ночною.
Душу Морока так наставляла она добродетельным словом,
Говорила, рыдая, судьба ему зло насудьбила,
И уделом лихим незаслуженно их наградила
Мороку в душу запала иная злодейская чара, -
Злобным владыкою стать в поднебесье и в царстве подземном.
Стать Чернобогом задумал и всею Вселенною править;
Ликом Ярилы молил наградить у Зарницы надменный,
Будто бы думал Ярилову Славу прославить.
Добрая мать заповедала истину Мороку сыну, -
Светлым да ясным возможно восстать по завету судьбины,
Коли полюбит и взглянет с любовью дочерь Земли и Неба,
Но сажу не сделать белой, чернущему свет неведом.
Сына молила, чтоб зла не держал на Судьбу и обиды.
Но выполз из-под земли, морящий, в погоне за Славой,
И хитростью нечисть стал голову Славе морочить,
И так взволновалась у Славы душа, трепетала,
И день, что был светел, стал тёмен, недобр и мрачен.
И, день ото дня,
тускнела, хирела Слава.
БЫЛИННАЯ ПЕСНЬ
БАЯНА.
По тем временам первозданным - на небе нет звёздочек
частых,
И Месяц ещё не был светел, но чёрный был, как
сковородка.
И Морок, явившийся к Славе, в том виде своём
злосчастном,
Спужал её до полусмерти, своей, как смола бородкой,
Обличьем своим, столь, пугающе страшном.
Угрюмый пришёл, непотребный, когтистые, чёрные пальцы,
Навыкате очи чумные, чумным ей сверкали сверканьем.
Чумазая рожа и лохмы грязнущие, как у поганца,
Лицо, как сморчок в морщинах, ушан лопоухий,
трухлявый;
Без слёз, - не взглянуть на Чернушника, ужасного
безумца.
Придёт и морочит головушку, туманит морочистым духом,
Что Слава Славонька, не догадается, - в какой ей
забиться угол
Оттого, что морочные Морока силы, насильно склоняют Славу, -
Чтоб влюбилась она в злодея, ту решилась бы пить отраву.
И решился взять Славу Чернушник жалостью или испугом.
Вот и прикинулся Морок несчастным, обиженным злою
Судьбою,
Вот и запел Славе хитрости Морок запевом таким
заунывным,
Вот и поёт под окошком у Славы, долу склонив головою:
"Да, я злодей, - говорит, да я видом ужасен,
противен,
Да я и мерзок, и пакостен я, с виду ужасен - не скрою.
Но я в злодействе своём чернородном, - скажи, виноват
ли?
Разве, - скажи, Слава Славенка, - сам я собою
проклятый?
Злая Судьбина недобрый мне Рок сворожила.
Милая Славенка, всё позабуду, когда б ты меня
полюбила.
Ведь, и силён я, и сказочно, дивно богатый..."
Ты полюби меня, Слава, и не суди меня, Славенка,
строго,
Я из великих злодеев стану Всепревлекающим Богом.
Стану светлым и ясным, как отец твой, мой братец
Ярило,
Пусть дурной я и смрадный Черняга, столь хмурый,
немилый.
Полюби меня, Слава, не суди меня, Славенка, строго.
Ты любовью своею весь мир от злодея избавишь,
Ты себя и меня за великий свой подвиг прославишь.
Эту Славу во веки веков целый мир не забудет,
Вознеси же любовью своей меня к свету, любви, к добрым
людям.
Память добрую, вечную, Слава о себе ты оставишь.
Пусть зовусь Чернобог, только я нечета Селянину,
Лишь дыхну на него, разлетится он прахом по
миру..."
От злодейской его похвальбы и от жуткого страха Слава,
Чувств едва не лишилась, к ней приблизился Морок
бесславный.
Покидали уж Славушку вера, надежда и силы.
В тот же миг перед ними явилась Заря Заряница,
И кудлатому сыну дала знак головой удалиться.
Тут же Морок поспешно озлобленный быстро уходит,
Заряница со Славой беседу не громко заводит,
А Морок задворками ближними ходит на цыпочках, бродит.
СОЛЬ
БЫЛИННОЙ БАХАРИАНСКОЙ ПОЭМЫ.
Ярило – Бог Солнца, весны, плодородия и любви
Морок - Чернушник, черняга, мракобес
Чудо-Юдо -
Идолище поганое, Чёрный Морок, Змей Горыныч
Заря Заряница
Судьбина (Рок).
Селянин – сельский труженник
Слава – мать Микулы Славомира
Путана – колдунья,
страшная ведьма
Голодамо – Змей голодомор
Светлавна – дочь Северного сияния
Микула Селянинович - оратай
Добрыня Никитич - богатырь
Кожемяка - кожаных дел месте
Святогор - богатырь земли Русской
Вольга Всеславьевич
- князь
Алёша Попович - Русский богатырь
Илья Муромец - могучий русский богатырь
Славомир - Мудрый кузнец
Светлавна - златокудрая дева Севера
Калик перехожий,
странник
Баян – древнерусский певец-поэт
Гусляр – музыкант, народный певец, играющий на гуслях.
Хор Небесный
ЗАРЯ
ЗАРЯНИЦА. (Обращается к Славе с утешением).
Слава Славная, сердцем любезно приветная,
Сердцем радужна, душою светло-пресветлая...
Твою честь сберегу, и Чернушник к тебе не пристанет,
Нет ценней на Земле, чем оставить здесь добрую память,
И любовь к добрым людям беззаветную светлую.
СЛАВА. (С великим благодарением.)
Ах, Заря Заряница, сердце тронула лаской, приветом,
Несказанно признательна я, благодарна за это.
ЧЁРНЫЙ
МОРОК. (Подкравшись незаметно, заговорил
лестно.)
Не сердись на меня, Слава Славная, знай, как страдаю,
Вид ужасный мой, сердце к тебе лишь одной устремляю...
Ты меня не отринь, одари только любящим взглядом,
Ничего мне иного от жизни, от мира не надо.
Не сердись, полюби, Слава Славная, как я страдаю!
(Вздрогнув, с ужасом взглянула Слава на подземное чудовище,
злобоносное страшилище. Она не в силах сделать ни единого шага навстречу ему.
Чернушник заметил это её замешательство, заговорил (загромыхал) лестные речи.)
МОРОК.
Подойди, моя Слава, ко мне, улыбнись мне с любовью во
взоре.
Что стоишь изваяньем? Разве мы с тобой в ссоре?
Разве чуешь угрозу какую? - ответь, я прошу, моя Слава, -
Разве я предлагаю напиток любовный с отравой?
Подойди ж, моя Слава, улыбнись мне с любовью во взоре.
(Слава, почувствовала
в его тоне угрозу, за которой скрывалась пагуба. Это его устрашение придало
Славе решимости. Очи её засветились дивным таинственным светом. Казалось, что
просветлела непроглядная тьма ночи. Ночь стала светлее дня при Яриле Солнце.
При этом свете Чернушник-Исчадник стал ужасным.)
СЛАВА.
Ты послушай, послушай,
ужасный Чернушник подземный,
Одарю тебя щедро я светом всей этой Вселенной,
И пресветлых очей своих взоры дарю тебе, Морок
постылый,
Клятву дай мне, что пальцем не тронешь дружка моего Селянина.
Обещаю тебя одарить Светом ясным Вселенной.
Обещай, что и в мыслях не тронешь злодействами мужа и
деток.
Я и сердце к ногам твоим брошу, Чернушник, за это...
МОРОК.
Слава, Славушка, верь мне, клянусь тебе в этом,
Я и в мыслях на мужа и деток кликать не стану навета.
Слава Славушка, ты мне поверь, я клянусь тебе в этом.
СЛАВА.
(Поднимает
свои руки к Небу, посылает своему мужу и деткам завет свой прощальный.)
Селянин мой и детки мои дорогие, родные,
Эти звёзды небесные, вам посвящаю златые,
Это сердце моё разобью я на мелкие злаки,
Не судите меня, не судите, молю, Бога ради.
Селянин мой и
детки, прощайте, мои дорогие!
(Слава
двумя руками вырывает свои очи, мечет их, словно бисер - в небеса. Взвились очи
её в поднебесье, и рассыпались они по Небу звёздами частыми. Небо впервые
засверкало звёздным тихим светом. Ночное Небо стало изумительно прекрасным.
Правой рукою своею вырвала Слава из груди своей горячее трепетное сердце, с
силой бросила его на Землю. Рассыпалось её трепетное сердце на золотые зёрна по
всей неоглядной шири земной. Морок упал наземь бездыханный. На изукрашенном
небе звёздами красы небывалой, появилось, сверкая Солнце, Ярило, засветило радугу
над Славой. Приподнял Ярило Славу высоко над собою к полуночному небу. Зажглась
она несветимым, несказанно красивым золотым месяцем, рассыпаясь по земле
росами. Россыпью искристой изукрасился месяц Полярным сиянием... Вскочил обезумевший морок.)
БАЯН. (Музыкальный речитатив).
(Всплывают
живописные картины в соответствии с текстом сказания гусляра баяна).
Двумя руками Славенка очи свои вырывает,
Двумя руками оченьки на Небеса взметает,
И взвились к поднебесию, как бисер рассыпаясь,
И звёздочками частыми на Небе возгораясь,
Красой необычайною всё Небо украшая.
Впервые Небо тёмное звёздами засверкало,
На Землю светом радостным, как миро изливало.
Прекрасные мелодию в Гармонию слагались,
С Небесным Хором ангелов мелодии сливались.
Созвездия прекрасные, как люстры возжигались.
По небу полуночному плыл Месяц золотой,
И рассыпался росами в ветвях, в траве густой.
И Небо изукрасилось Полярными сияньями,
Увенчана созвездьями на радость для Селянина.
И, улыбаясь деточкам, плыл месяц золотой!
Из груди сердце Славенка рукою вырывала,
И трепетное, жаркое она наземь бросала.
И сердце её искрами живыми рассыпалося,
И в зёрна хлебородные, златые превращалося.
Дотоле злаков на Земле от века не бывало.
Черняга злобой лютою кипит, аж задыхается,
И наземь чёрный-чёрный он, как головешка валится.
А Заряница алая, красою не бывалою,
Всё Небо изукрасило в пурпуровый наряд.
И засветил над Славою Ярило, Солнце ярое.
И поднял Славу высоко Ярило над собою,
Где несветимым месяцем зажглась сама собою.
Плывёт по Небу месяцем прекрасная, блистая,
И с тучками-подружками красавица играет,
Между созвездий плавает, чаруя их красою.
Вскочив обезумевший, от ярости чернея, -
"Злодей, - вскричал тут Морок, - иль больше не
злодей я?!
Не будь я Чёрный Морок, отмстить, коль не сумею
Славянина детей его я по миру развею,
Я покажу им всем, каким злодейством я владею!..
Но перед Славой своих клятв я нарушать не стану,
А на Селянина нашлю колдунью я, Путану. /3/
Она сумеет навредить Селянину, как надо,
Доймёт его и деточек, загнобит до упаду.
А перед Славой клятв своих сам нарушать не стану...
Раззлобись-ка, позлей, чернодушка-черноротка Путана,
Отомсти смертью лютою ты Селянину и чадам;
Ты нашли на них, ведьма, царя Голодомо,
Ославляй их, позорь, мори гладом их лютым, Путана.
Не давай им покоя, - ни в поле, ни в людях, ни дома.
Комментариев нет:
Отправить комментарий